Королева была не в духе. Нет, с нею не случился, как иногда бывало, приступ гнева, когда вся свита ходила вокруг Леоноры на цыпочках, ибо за неосторожное слово, жест и даже взгляд можно было подвергнуться суровому наказанию. Не была это и холодная злость, которая вела Червовую Леди к победам, круша все препятствия. Нет, просто было как-то… тоскливо. А это состояние было ещё опаснее первых двух. Леонора ненавидела скуку и, желая её развеять, не разбирала средств. Она могла внезапно объявить великий праздник в Стране Чудес – и горе тем, кто не будет веселиться как должно, – могла внезапно же устроить очередной поход на бунтовщиков, а то и вовсе отправиться полетать верхом на Бармаглоте, наводя безумный ужас на мирных жителей.
А тут ещё и оба Валета куда-то запропастились. То ли работают на благо государства, то ли, что вероятнее, на пару развлекаются. Ну да ладно, мальчикам это простительно. Жизнь – игра, и они сейчас в выигрышном раскладе, так пусть пьют и веселятся. Всех запасов дворцового вина им всё равно ещё много сотен лет не одолеть, особенно если считать и неперекрашенное…
Это была отдельная история. Когда Леонора захватила власть, всё в замке, естественно, стало её собственностью. В частности, воистину огромные винные погреба, заполненные изысканнейшими сортами благородного напитка. Вот только – у проклятой Аннабелль полностью отсутствовало чувство вкуса – практически все вина были белыми!
Червовая Королева разгневалась и приказала главному виночерпию немедля перекрасить вино в достойный алый цвет. Когда тот не выполнил поручения, его голова слетела с плеч. Так у Леоноры сменилось около четырёх виночерпиев, каждый из которых применял разные способы, но оказывался бессилен. Лишь последний сумел совершить это чудо, добавляя в каждую бутылку вина по капле особого эликсира, в состав которого входила его собственная кровь. Увы, погреба были настолько обширны, что всей крови в бедняге хватило в лучшем случае на треть. Королева приказала похоронить его с почестями в благодарность за верную службу. Но секрет эликсира ушёл с ним в могилу, и большая часть вина так и осталась белой. А всё из-за дурацких пристрастий этой «выбеленной» Анны!
Подумав о Белой, Леонора вдруг вспомнила, что одна из её приспешниц сейчас сидит запертая в дворцовой башне. Её поймали ещё вчера, но Королева была слишком занята делами государственной важности (а именно, искала способ уберечь от увядания свои любимые алые розы в саду), и не стала заниматься пленницей.
А сейчас как раз стоит побеседовать с ней. И развлечься слегка, и получить свежую информацию о своих врагах.
И Королева неспешно отправилась в тюремную башню.

Мирок попался тот еще, здешняя реальность настолько сильно отличилась от привычной, что Кромешник первое время терялся и сам готов был испугаться. Где это видано, чтобы Повелитель страха сам чуть ли не по кустам прятался от каждого шороха? Местные обитатели его либо не замечали, либо не обращали внимания, увлеченные какими-то своими совершенно сумасшедшими делами, так что в какой-то момент он подумал, что пора бы покинуть это отвратительное и до тошноты красочное место, вернуться в нормальный, родной мир, где можно спокойно продолжить заниматься любимым делом, и только упорство не давало совершить этот трусливый поступок.
Дорога до дворца Красной королевы оказалась непростой, мерзкие кусты попытались затащить внутрь себя один из верных сгустков тьмы, что клубилась у его ног, но Кромешник успел в последний момент спасти приспешника, так что всю остальную дорогу тот преданно жался к боку и благодарно урчал, словно большая пушистая кошка на коленях хозяина. Дальше пришлось быть более осторожным, здесь живых существ было намного больше, и почти все они кто больше, кто меньше напоминали карты.
- Чушь какая и убожество...
Поморщившись брезгливо, Кромешник слился к тьмой в углу одного из ближайших к воротам строений, огляделся по сторонам и скользнул в цель стены.
Как удачно, неожиданно для себя он оказался в небольшой камере и даже не один. Хрупкая светловолосая девушка жалась к стене и нервно теребила волосы... Что ж, похоже, ему все таки предоставится случай поразвлечься.
Показываться пленнице он не спешил, плотнее кутаясь во тьму темницы, погладил мягкие на вид силуэты спутников и сделал легкое движение тонкими пальцами, словно стряхнул капли с кончиков, и девушка и впрямь услышала шуршание в противоположном от себя углу.

Кромешник удовлетворенно улыбнулся и погладил кончиками пальцев шершавую поверхность стены, чем больше люди верили в него и боялись, тем более осязаемым он становился, но это не мешало ему скрывать свое присутствие в тенях и оставаться невидимым до момента, когда возникнет желание показаться. Пока что такого желания не было.
Сделав несколько шагов от угла по стене, он прислонился спиной к камню и склонил голову на бок, наблюдая за тем, как увлеченно девушка пытается что-то разыскать в углу, где, как ей показалось, зашуршала мышь. Надеется на спасение? Но каким образом ей может помочь маленькая норка?
Тьма за спиной Лили немного сгустилась, обдала ее холодным дыханием и завибрировала, что-то простонав. Больше всего Кромешнику нравилось вселять в людей ужас среди бела дня, ночь хоть и была привычной и любимой, но там само отсутствие света было помощником, не нужно было тратить много усилий и напрягать воображение, а в такой ситуации необходимо было быть виртуозом своего дела.
Отлепившись от стены, Кромешник подошел ближе к девушке, теперь их разделял примерно шаг, она могла отчетливо чувствовать за спиной чье-то давящее присутствие, но видеть его пока не могла.

Заточенная в подвале девушка хоть и не была ребенком, но с такой легкостью поддавалась излюбленным приемам Кромешника, что выдохнул тихий стон удовольствия. Пугать взрослых было легче и сложнее одновременно, дети с легкостью верили, что в их шкафах или под кроватями обитают монстры, желающие схватить их своими когтистыми лапами и утащить в неизвестность, взрослые же, сталкиваясь с чем-то необъяснимым, до последнего пытались объяснить происходящее логически, все сильнее изводя себя многочисленными "но". Взрослые боялись осознанно, - катаклизмов, болезней, смерти, а дети боялись неизвестности.
Тонкие прохладные пальцы духа едва ощутимо коснулись плеча девушки, скользнули по шее за ухо, что-то скрипнула, подчиняясь повелительному прищуру желтых глаз, легкий ветерок шевельнул подол легкого платья, а на лицо Лили упал белокурый локон.
Кромешник улыбнулся и тихо, почти неслышно зарычал под ухом пешки, кутаясь в ее страх, словно промерзший до костей человек в теплое одеяло.

Леонора шла по коридорам, не обращая особого внимания на стражников, которые вытягивались в струнку, лишь заслышав её шаги. Видимо, они уже даже звук королевской походки знают наизусть. Коридоры, галереи, лестницы… Ни для кого из проживших во дворце достаточно времени не было секретом, что его помещения иногда меняют своё расположение, перетасовываясь подобно колоде карт. Но Королева всегда знала, как кратчайшим путём добраться туда, куда необходимо. Она прошла маленькую караулку, где активно изображали доблестное несение службы ещё двое стражников, полутёмный коридор – и подошла к нужной двери.
За ней слышался какой-то звук и голос пленницы, – его можно было даже назвать храбрым, хотя он ощутимо подрагивал – вопрошавший «Кто здесь?». Королева открыла дверь в камеру.
Пленница оказалась почти совсем ребёнком. Причём ужасно перепуганным, хоть она и предпринимала слабые попытки держать себя в руках.
И вот с такими союзниками Аннабелль надеется победить…
– Здесь на данный момент как раз ты. Белая пешка… Наивное дитя, пытающееся казаться солдатом, храбро идущим вперёд. Как раз таких обычно и разменивают в самом начале игры.
Тон Леоноры даже не был издевательским. Что смыслу играть, как кошка с мышью, когда мышь прочно заперта в мышеловке? Обычно у пленников Червовой Королевы было два варианта: или оказаться ей полезными, или лишиться головы.
Вот только… Что-то ещё не давало Леоноре покоя. Какое-то странное ощущение. Как будто в камере находится кто-то третий. Королева внимательно всмотрелась в самый тёмный угол…