Ночные кошмары, похоже, становились неотъемлемой частью жизни. Телефонный звонок вырвал Реджину из липкой паутины нескончаемого сна, где она бежала по сумеречному лесу, спотыкалась, падала и, подбирая изорванный подол королевского платья, забиралась все дальше и дальше в колючие лабиринты чащи. Кто-то неотвратимо шел по ее следу - темный, неузнанный, враждебный… Она чувствовала, что он уже здесь, совсем близко, звала на помощь, но из горла вырывалось лишь слабое сипение, а лес по-прежнему хранил молчание, нарушаемое лишь ее тяжелым  дыханием да еще треском сучьев под ногами того, кто крадется следом. Ветки хлестали по лицу, в груди тяжело, словно кузнечный молот, бухало сердце... Уже ощущая холодную тяжесть руки на своем плече, она обреченно оборачивалась, и в мутном свете явственно проступало лицо Дэниэла - мертвое, бледное, с плотно сомкнутыми веками…
- Как же быстро ты позабыла свою истинную любовь… - шепот, слетавший с его губ принадлежал Джефферсону.
Это не так! – попыталась крикнуть Реджина и проснулась. Рядом на тумбочке заливался телефон. Ранний звонок… Неужто снова нерадостные новости? Стряхивая с себя остатки чересчур реального сна, она прижала к уху прохладную трубку и села на кровати:
- Слушаю…
Ответом было глубокое молчание.
- Я слушаю, - пересохшими губами повторила она, почти уверенная, что никто не отзовется. И, подождав еще какое-то время, медленно положила трубку.
Ошиблись номером, не иначе. Если бы он и вправду был жив, то еще вчера нашел бы способ увидеться… А это просто чьи-то злые игры. Реджина задумалась, обхватив руками согнутые колени. Она не будет верить. И тот, кто состряпал этот хитрый план, кто проник в ее тайну и теперь издали наблюдает за метаниями и растерянностью жертвы, увидит, почувствует и поймет, что все бесполезно. У Злой королевы хватит сил остаться собой, не взирая ни на что.
Она решительно отбросила одеяло. Нужно было подниматься, приводить себя в порядок и отправляться на работу, где дел за прошедшие совершенно сумасшедшие дни накопилось просто невпроворот. Да еще и Дельфина куда-то запропастилась накануне собрания! Нашла удобный момент романы заводить… Более веской для юной девушки причины игнорировать работу без предупреждения мэр представить не могла. Но уже твердо решила, что после собрания мисс Флоренс будет освобождена от обязанностей ее помощницы. Не взирая ни на какие оправдания.
В доме было тихо, похоже, Генри еще спал. Реджина поднялась в спальню сына, поправила сбившееся одеяло, провела рукой по нестриженным прядкам – давно пора сводить мальчика к парикмахеру – и, осторожно ступая, вышла в коридор. Готовить не хотелось, мысль о еде вызывала стойкое отвращение, разве что чаю попить… Но Генри дома и ему нужен нормальный завтрак, а не шоколадный батончик, который он предпочтет за неимением ничего более полезного…
Спустившись по лестнице, она направилось в кухню. У входной двери белела утренняя почта. С некоторых пор незнакомые конверты вызывали у Реджины болезненное подозрение, и, собрав с пола газету и бланки счетов, она с удивлением воззрилась на письмо со штампом полицейского управления. Внутри обнаружилась  стандартная форма на оплату штрафа за превышение скорости и фото одной из камер наблюдения, недавно закупленных для всего Сторибрука. Водителей-лихачей в городе было не так уж много, и все же кто-то да умудрялся получать подобные бланки с наглядным подтверждением нарушения. В дом мэра оповещение о штрафе попало впервые и, недоверчиво повертев его в пальцах, она поднесла к глазам чуть размытое фото собственной машины. Пропечатанные дата и время озадачивали – позавчера ночью, возвратившись домой, Реджина благополучно легла спать, и по всему выходило, что черный мерседес превышал скорость без ее участия… Абсурд. Кто-то же должен был сидеть за рулем! Внимательно вглядевшись в фотографию, она прикусила губу так, что почувствовала резкий солоноватый вкус крови. Спутать было невозможно – машину вел Дэниэл, ее Дэниэл…
Почта снова посыпалась на пол. Сжимая в пальцах глянцевый бумажный прямоугольник, она все-таки отправилась в кухню и, потерянно оглянувшись, присела на край стула. Можно отворачиваться, можно не  верить, можно упрямо говорить себе, что этого не бывает потому что не может быть никогда… Но фото – вот оно, и, значит, Дэниэл, действительно где-то рядом… Хотя всем известно - встречаются умельцы, способные за деньги сотворить самый невероятный фотосюжет… Она сдавила ладонями горячий лоб, машинально покачиваясь взад-вперед. Если кто-то хочет свести ее с ума, то у него все замечательно получается… Она не сможет работать, не сможет ни о чем думать, пока не ухватится хоть за какую-то ниточку во всей этой запутанной истории. Такой ниточкой мог быть доктор Вэйл. А мог и не быть.
За окном начинался пасмурный и неожиданно теплый как для конца октября день. Глядя на аккуратно подстриженные зеленые ветки живой изгороди, на рыжие вороха нападавшей за ночь листвы, Реджина поднялась. Она сейчас же поедет в больницу, благо, уважительная причина имеется. Рука по-прежнему ныла и беспокоила. Возможно, удосужься она купить и принять прописанные лекарства, было бы легче, но увы – это ее волновало в последнюю очередь. Направляясь в гардеробную, она хмуро покачала головой. О чем говорить с доктором, какие вопросы задавать, чтобы не показаться умалишенной? Предыдущий разговор и без того мало походил на их привычное общение… Что-то будет сегодня?
Полчаса спустя она закрыла за собой дверь молчаливого дома. Похоже, Генри снова позавтракает хлопьями… В лучшем случае.

Утреннего приема у Вэйла не было, но ответившая на звонок мэра девушка-регистратор подтвердила, что доктор находится в больнице. Большего и не требовалось.
Реджина шла по коридору, отвечала на приветствия персонала клиники и просто знакомых, кивала, не замечая лиц, и вряд ли спустя несколько секунд смогла бы вспомнить, кто попадался ей навстречу…  Собираясь выезжать, она не зря обшарила свою машину снизу доверху - на полу, закатившись под самое сиденье, лежала пуговица. Серебристая, выпуклая и очень знакомая. Когда-то она украшала жилет Дэниэла, а теперь больно впивалась в ее стиснутую ладонь. Кошмар продолжался.
Напрочь забыв постучать, она толкнула  знакомую дверь:
- Доктор Вэйл… Простите, я без предупреждения…
И, не ожидая ответа, вошла в кабинет. У должности мэра все-таки немало преимуществ…

Реджина так и не поняла – огорчен Вейл ее визитом или наоборот, приятно удивлен. Впрочем, это ее не касалось, куда важней было разобраться с собственными путанными мыслями и непростым моментом перехода к опасной теме… Не скажешь ведь: «Здравствуйте доктор, пропало тело моего жениха, мне кажется, вы имеете к этому самое прямое отношение.» Или еще лучше: «Это не вы оживили умершего несколько десятков лет назад мужчину?» Полный бред для нормального человека…
Благополучно пропустив мимо ушей неофициальное обращение, она вздохнула, зачем-то поправила прическу, поглядела в пол и снова – на вопрошающее лицо собеседника. Последние дни она ошибалась чуть не на каждом шагу. Чувствовала, что ступает не туда и делает не то, но остановиться не могла.  Жизнь будто по волшебству подкидывала ситуации, где эмоции неизменно брали верх над здравым смыслом, и в любую минуту все ее привычное, раз и навсегда отлаженное существование грозило обрушиться, погребая под обломками даже самую слабую надежду на собственный счастливый финал.  Балансировать, удерживая эту шаткую конструкцию становилось день ото дня труднее, как, впрочем, и делать вид, что ничего не изменилось.
- Мы договаривались на завтрашний день, - на какой-то момент Реджине показалось, что она поймала верный тон, приветливый и чуть равнодушный, - Но я как-то напрочь забыла, что завтра собрание… И мне и вам, будет не до перевязок. Поэтому я и решила заглянуть прямо сейчас, чтобы убедиться, что все в порядке.
Привычно бросив тонкое пальто на кушетку, она с готовностью подтянула рукав платья до локтя. Конечно, не будь этого повода, в запасе нашлось бы что-то другое, но теперь ее уж точно не заподозришь во внезапном и странном желании поговорить о восставших из гроба мертвецах…
- Рука болит, но терпимо, - она бледно улыбнулась, искренне надеясь, что Вейл спишет ее состояние на травму, и не станет забивать себе голову новыми ненужными вопросами.

Вот и попробуй поговори с таким человеком… А ведь она хотела коснуться нужной темы изящно, непринужденно и очень, очень осторожно – примерно так, как он касался ее раны. Не вышло… Может ли врач обладать такой необъяснимой проницательностью или он попросту ждал ее, будучи в курсе всего, что твориться сейчас в жизни мэра?
- И за этим тоже, - сказала она чуть резче, чем хотелось бы. Он смотрел на нее с таким видом, будто подозревал в преступлении государственного масштаба. Это злило, тем более, что она сама явилась сюда с целым ворохом подозрений. Отняв руку, Реджина смерила его неприязненным взглядом:
- Ну хорошо… Возможно вы и правы… И я действительно хотела поинтересоваться непредвзятым мнением медика по вопросу… - она замялась, почти ненавидя себя за эту ею же самою созданную наиглупейшую ситуацию. Ведь если Вейл действительно был причастен к истории с Дэниэлом, то как он теперь, должно быть, радовался, глядя на ее жалкие попытки сохранить разговор в рамках здравого смысла.
- Доктор, - оборвав себя на полуфразе, она пристально вгляделась в его бесстрастное лицо, - Что вы думаете о воскрешении из мертвых? Не при помощи чуда, или, скорее, не одного только его, - она сделала паузу и, ловя малейшее изменение в выражении его глаз,  выдохнула, - С помощью науки.
Рассчитывать на правду было глупо. Оставалось только отчаянно верить в то, что ей удастся поймать доктора даже на самой крохотной неискренности… Ей очень нужно было во всем разобраться. В противном случае она рисковала просто напросто сойти с ума от страха и неизвестности.
Реджина чуть отдвинулась, опираясь затылком о холодную стену. Она чувствовала, что начинает дрожать – мелко и отвратительно. Пальцы, колени, губы… Вряд ли это было заметно, но если Вейл надумает снова взять ее за руку, чтобы приклеить повязку, то мгновенно почувствует неладное. Поспешно спрятав руки за спину, она замерла в ожидании ответа.

Если Вейл играл, то играл безукоризненно. Глядя в его глаза, Реджина видела только тревогу за даму, чье душевное состояние явно оставляло желать лучшего. Странные вопросы и совершенно нехарактерное для леди мэр поведение любого заставили бы задуматься, не говоря уж докторе, чья прямая обязанность - помогать людям.
- Поверьте, Джонатан, меньше всего я боюсь, что вы меня укусите, - она попыталась пошутить, но губы не слушались, улыбка вышла кривой и неубедительной, - Да и вам бояться не стоит, у меня и в мыслях нет в чем-то вас обвинять.
А если и есть, то заявлять об этом в лоб, было бы еще большей глупостью, чем спрашивать о возможном воскрешении из мертвых. Все-таки она зря пришла. Чувствовала, что ничего хорошего из этого не выйдет, а явилась. Отыгрывать назад было поздно, оставалось только попытаться выйти из ситуации с наименьшими потерями. Положив руки на колени, Реджина крепко переплела пальцы, надеясь, что это поможет унять дрожь.
- В городе происходит много странного, и похоже, мне известно далеко не все…  Поверьте, я не стала бы отнимать ваше время пустыми и бессмысленными вопросами, - произнесла она, стараясь, чтобы голос звучал спокойно и уверенно. Получалось плохо, горло раз за разом сжималось, мешая говорить и даже нормально дышать, и пристальный взгляд доктора только ухудшал дело. А  ведь она была свято уверена, что в любой ситуации способна держать себя в руках. Похоже, любовь – не просто слабость… Это полное бессилие.
- Погодите, - она потянулась к пальто, и достав из внутреннего кармана злополучную фотографию, сунула ее в руки Вейла, -  Вам знаком этот человек?
Она ничем не рисковала. Фото – это всего лишь фото.

А ведь отсутствие результата - тоже результат. И отнюдь нехудший. Глядя куда-то мимо собеседника, Реджина неожиданно выдохнула с облегчением. Признай доктор свою вину или прояви хоть какую-то обеспокоенность - это означало бы, что проблема отнюдь не является чьей-то умелой мистификацией, она реальна и, может быть, даже опасна. Для Рихарда. Сглотнув, она почти с благодарностью посмотрела на Вейла.
- Иногда мне кажется, что я знаю все о Сторибруке  и его жителях, но все равно наступает момент… - он все-таки взял ее за руку... Несколько точных движений, и повязка снова оказалась на своем месте, завтра на собрание стоит выбрать блузку с рукавами подлиннее… - Не самый приятный момент, когда я понимаю, что это не так. Совсем-совсем не так...
Всякий раз, вместо ожидаемого противодействия сталкиваясь с пониманием и даже сочувствием, Реджина испытывала растерянность, злость на непредсказуемого собеседника и непреодолимое желание перевести разговор на другую тему. Но на этот раз ошибиться было приятно. Прихватив за уголок уже чуть измявшееся фото, она снова опустила его в карман.
- Еще раз простите, - чуть натянуто улыбнувшись, мэр огорченно качнула головой, - Почему-то казалось, что вы сможете мне помочь… Все равно спасибо. Увидимся на совете.
Что ж, ей снова известно только то, что ничего не известно. Плюс у доктора появилась масса новой пищи для размышлений. Замечательный результат, сегодня она едва не превзошла по наивности себя же двадцатилетнюю.
Кивнув на прощание, Реджина вышла из кабинета.
Белое больничное освещение неприятно било по глазам. Как ни ветер, так свет - глаза слезятся уже который день… Очутившись на улице, она подумала, что неплохо было бы заглянуть к обретающемуся тут же Фрайту, и пусть бы он посмеялся над ее страхами, назвал истеричкой и напоил чаем или даже чем-то покрепче, а потом отвлекал бы от переживаний дурацкими шутками и попытками дать оценку ее неадекватности… Неуверенно потоптавшись на крыльце, она была уже готова повернуть назад, как вдруг новая мысль заставила ее чуть ли не бегом кинуться к машине. Даже если Дэниэл по-прежнему безнадежно мертв, у этих чертовых затейников вполне хватит ума попытаться убедить мэра в обратном за счет ее нового увлечения! Роман с Рихардом давно перестал быть тайной, грозящая опасность казалась настолько очевидной, что она гнала по дороге, игнорируя любые ограничения скорости. Еще немного – и она станет заядлой нарушительницей правил… Плевать. Главное, чтобы с ним было все в порядке…

Она узнала его издали, и с облегчением выдохнув, снизила скорость, а затем и вовсе притормозила, ожидая пока темноволосый мужчина в легкой куртке – в город внезапно вернулось тепло – поравняется с ее мерседесом.
Его лицо показалось Реджине сосредоточенным и в то же время немного растерянным. Такое выражение могло бы быть у человека, размышляющего о чем-то малопонятном или вовсе – малоприятном. А может – и то, и другое одновременно… Все-таки что-то произошло, она редко ошибалась в своих предчувствиях. Но что? Не выдержав, она выбралась из машины и заспешила навстречу. Несколько секунд ничего не меняли, но сегодня ей было слишком не по себе – день изначально не обещал ничего хорошего, и новости, еще не поведанные ей Рихардом, даже на расстоянии казались очевидными и тяжелыми, как спортивная сумка на плече идущего мимо подростка.
- Привет, - чуть смущенная своим порывом, она остановилась в полушаге от внезапного объятия посреди улицы, - Я ехала к тебе. Скажи, сегодня утром ничего не произошло?
Может, ей показалось, а, может, в его глазах, действительно мелькнуло сомнение. Реджина лучше многих знала, что не всякая ложь – коварна. Не желая причинять боль, тоже приходится врать.
- Я боюсь за тебя… - нехотя призналась она, - И за Генри. И даже за себя немного… Только не сразу отправляй меня к доктору, ладно?  У меня нет мании… Что-то происходит, я уже говорила, и с каждым днем это что-то подбирается ближе и ближе… Я сейчас еду домой, просто убедиться, что там все в порядке. Поехали со мной, пожалуйста… Я не задержу тебя, правда...
Сегодня Сторибрук был похож на открытку - из тех, что годами продаются в книжном магазине, являя собой сомнительную приманку для несуществующих туристов. Солнце, изредка показываясь в прорехах туч, заставляло гореть умытые дождями стекла, рыжую листву и красно-коричневые скаты городских крыш. На короткие мгновения все становилось неправдоподобно ярким, будто игрушечным, и оттого – особенно дорогим.
Реджина осторожно коснулась ладони стоящего рядом мужчины. Вчера они не виделись целый день, и не смотря ни на что каждая встреча была для нее маленькой вспышкой радости, такой же короткой и яркой, как проглядывающий сквозь тучи солнечный луч.

Крысы? Это только кажется, что ожидая неприятностей, человек к ним готов. Реджина непроизвольно сжала пальцы, ногти впились Рихарду в ладонь, оставляя глубокие вмятины. Такой подарок мог оставить только тот, кто знает о прошлом Крысолова и, если это не Джефферсон, то... Она не верила. Дэниэл не стал бы так поступать. Во всяком случае - Дэниэл, по сей день живущий в ее памяти. Но что, если он перестал быть собой? Ведь смерть, она сильнее всех магов, вместе взятых…
- Извини… Пойдем, - она кивнула в сторону машины, - Поговорим по дороге… а то стоим посреди улицы…
Отпустив его руку, она снова почувствовала грызущий безотчетный страх, но, одернув себя, попыталась хотя бы изобразить привычную уверенность. Только садясь за руль, она огорченно качнула головой:
- Думаешь, я много знаю? Сейчас будем вместе мозаику складывать… - запустив пальцы в без того растрепанные волосы, Реджина с нескрываемой тревогой посмотрела на сидящего рядом мужчину, -  Утренние крысы только лишнее подтверждение… Кому-то очень хочется, чтобы у меня как минимум сдали нервы… И знаешь, - ее губы дрогнули, выпуская полувздох-полушепот, -  Получается…
Рихард был в своем праве знать правду, да и сама она понимала, что отмолчаться не удастся. Другое дело, что вряд ли ее куцая, кое-как подогнанная под реалии здешнего мира откровенность сумеет хоть что-то прояснить. Разве что совсем немного…
- Меня ведь сегодня тоже сюрпризом порадовали. Вот, - вытащив из кармана фото, она протянула его Рихарду. За утро она уже почти привыкла к виду Дэниэла за рулем ее мэрседеса, поэтому теперь смогла бесстрастно пояснить:
- Этот человек умер. Очень давно. И даже не здесь, а за много сотен миль отсюда. И вот теперь меня пытаются убедить, что он жив ровно настолько, чтобы прошлой ночью воспользоваться моей машиной, а сегодня в приступе ревности подбросить тебе мешок крыс, - она потерла лоб, пальцы дрожали, но уже не так, как в присутствии доктора, - Прости, я не сказала сразу… Этот человек… Он… много для меня значил… Мы встречались и… И потом он погиб.
Вот и все. Больше говорить было нечего. Она сидела, глядя на сложенные на коленях руки, медленно проворачивая на пальце тонкое золото кольцо с изумрудом. Позавчера Рихарду пришлось столкнуться с фотографиями Грэма. Сегодня она поведала ему о Дэниэле…. Это явно выходило за рамки нормы. Да и кого порадует вереница мертвых любовников? Особенно если отношениям без году неделя… Реджина сглотнула. Ночь во дворце и время порознь не в счет, раз теперь об этом помнила только она…

Ей бы уверенность Рихарда! Хотя, с чего она взяла, что он действительно спокоен, а не просто пытается подбодрить ее? Реджина слабо улыбнулась возникшему в голове образу -  двое среди землетрясения пытаются уберечь друг друга от огорчений поцелуями и невесомыми ладонями поверх испуганно распахнутых глаз…
- То, что ты со мной, - потянувшись к его щеке, она промахнулась и, ткнувшись в ухо, тихонько фыркнула, - Вернее то, что мы вместе, лучшее из всего, случившегося со мной за последнее время. Очень длительное время, между прочим. Цени.
Уловив в собственном голосе знакомые «королевские» нотки, она удивилась, поспешной улыбкой оборачивая фразу в шутку. А потом, посерьезнев, добавила:
- Я очень боюсь, что этот странный юморист, или, скорее, их будет несколько… Что они первыми найдут тебя… Если с тобой что-то случится… - Реджина оборвала себя на полуслове, чуть ли не впервые реально представив себе такую возможность. Будь Рихард прежним Крысоловом, в его распоряжении была бы не самая слабая магия, но теперь даже какой-то Джефферсон… Она замотала головой, отгоняя видения, одно ужаснее другого, - Не вздумай никого искать! Наоборот, теперь ты должен быть в десять, в сто раз осторожнее, чем раньше…
И тут же испугавшись, что ее слова будет истолкованы как откровенная попытка подавлять и властвовать, умоляюще сжала его руку.
- Поверь, я знаю, на что ты способен… Просто этот кто-то, он… - Реджина сглотнула, - Мне кажется, он способен не только на то, чтобы запугивать.
Отвернувшись от Рихарда, чтобы он не заметил ее подозрительно блестящих глаз, она взялась за руль. Вряд ли ее слова покажутся ему убедительными. Успокаивало только одно: загадочный некто замечательно маскировался, а ее упрямый защитник понятия не имел, где его искать.
- Как бы мне не хотелось с этим поспорить, но с некоторых пор ты – мое слабое место, - теперь Реджина глядела исключительно на дорогу, - Ты, и Генри конечно… Черт, чуть не забыла, - она вздохнула, - Проблемы проблемами, а кормить ребенка надо… Я заеду на минутку в магазин, за хлопьями… Что-то я совсем сына забросила…
Легкая тень скользнула по бледному лицу женщины. Что ни мысль – то повод к огорчению… И времени ни на что толком не хватает. Может, после совета все изменится к лучшему?
Поблескивающая на неярком осеннем солнце машина пересекла перекресток у городской ратуши и мягко покатила по направлению к виднеющийся невдалеке яркой вывеске супермаркета

Разве не этого она боялась? Разве не об этом думала только день назад, надеясь, что такой момент наступит как можно позже? Но прошло всего ничего, и Рихард уже смотрит на нее отстраненно и холодно, и даже голос его, всегда такой мягкий, звучит совершенно иначе…
Припарковавшись на полупустой в это время стоянке супермаркета, Реджина заглушила мотор, но даже не шевельнулась, разглядывая свои лежащие на руле руки. Смотреть на дорогу больше не было нужды, а встречаться взглядом с Рихардом было слишком тяжело. И это после того, как она открыла ему все или почти все, напрямую касающееся этого мира… Неужели он и вправду подозревает, что ей известны имена недоброжелателей, но она боится называть их во избежание ненужных проблем? Под веками стало горячо и колко, обида потихоньку скреблась изнутри – слабая, но настойчивая, как маленький голодный зверек. Реджина так старательно избегала доверия и откровенности, что даже сегодняшняя полуправда далась ей не без труда… И что из этого вышло? Чужие глаза, бесцветный голос и короткое «ты мне врешь»…
Если бы он только знал, сколько раз за прошедшие дни ей хотелось вернуть ему воспоминания! Без всякой магии, просто рассказать обо всем и с легкой душой идти дальше - вместе и без дурацких тайн. Она нашла бы способы преодолеть любое неверие, но во что бы превратилась жизнь обыкновенного человека, внезапно обретшего подобное прошлое? Так ли легко признать в себе убийцу и принять все, им содеянное, оставаясь прежним учителем музыки, мягким и доброжелательным? Ответ был однозначен, и она давила в себе эту глупую идею, откладывая ее на отдаленное и неясное «потом».
- Вру? – переспросила она, растягивая губы в улыбке, показывать, насколько сильно ее задели слова Рихарда, не было никакого желания, - Да если бы я хотя бы догадывалась, кто стоит за всем этим, поверь, я бы уже давно решала проблему, а не металась по городу, как сумасшедшая, в поисках одного непонятливого человека…
Помолчав несколько секунд, она дотронулась до его руки и уже совсем другим тоном добавила:
- Я очень ценю то, что ты хочешь мне помочь… И то, что происходящее тебя не отпугивает, а даже наоборот…
Разругаться сейчас было легче легкого. И, откровенно говоря, такая возможность пугала Реджину не намного меньше, чем кружащий поблизости загадочный недоброжелатель.
- Мне почему-то кажется, что этот кто-то так или иначе проявит себя на завтрашнем совете, - задумавшись, она потерла подбородок и снова улыбнулась, теперь уже осторожно и примирительно, не зная, впрочем, стоит ли рассчитывать на ответную улыбку, - А если нет, если я ошибаюсь, то тогда вернемся к вопросу о полиции или будем строить какие-то другие планы…  Договорились?
Завтра будет завтра. Сейчас хотелось немногого – спокойствия и какой-никакой поддержки. Она склонила голову набок и легонько толкнула Рихарда в бок:
- Я в магазин на минутку… Ты со мной или подождешь в машине?
Пускай знает - она ничуть не пытается прятаться и намеренно скрывать отношения. А там уж выбор за ним…

Реджина с облегчением засмеялась и, отогнув воротник плаща, спрятала невидимый поцелуй где-то на груди. Гроза прошла стороной. Слабая тень пробежала по их обращенным друг к другу лицам, оставив только легкую растерянность и недоумение – разве им было о чем спорить?
- Все в порядке, - приблизившись к самому лицу мужчины, Реджина на мгновение задержалась, разглядывая зеленоватые радужки с тревожно-темными горошинами зрачков, а потом легонько ткнулась губами куда-то в ухо, - Пока ты боишься меня обидеть, а я опасаюсь даже случайно задеть  тебя, все будет в порядке. Только доверяй мне, ладно?
Она знала, что о таком не просят. Доверие либо есть, либо его нет, и возместить такую потерю практически невозможно. Но почему-то не смогла промолчать.
- Даже если все вокруг будут пытаться убедить тебя в том, что верить мне нельзя, - прошептала она, - Ты все равно помни, что я никогда не сделаю тебе больно… Никогда, слышишь?
Говорить, не видя лица Рихарда, было легче, но все-таки невольный пафос фразы заставил ее смутиться и, поспешно отстранившись, Реджина подхватила сумочку и, не поднимая глаз, кивнула:
- Ну что, я готова, идем…
Выбравшись из машины, она хлопнула дверцей, бросила ключи в карман и, подняв подбородок, с подозрением оглядела почти пустую стоянку. Несколько весело переговаривающихся женщин вышли из стеклянных дверей супермаркета. Пускай. Она в своем праве выбирать мужчину, встречаться с ним и при этом не прятать его от любопытных глаз Сторибрука…
Она неслышно выдохнула, взяла Рихарда под руку и, победно улыбнувшись, посмотрела на него снизу вверх.

С мрачным удовлетворением Реджина смотрела, как боевой настрой девушки сменяется растерянностью, а затем и ничем не прикрытым испугом. Пальцы маленькой хамки разжались сами собой, а спустя еще мгновение, она, как спринтер со старта, рванула к выходу из супермаркета.
- Главное, доходчиво пояснил… - проведя глазами удаляющуюся скандалистку, Реджина благодарно коснулась руки Рихарда.  Невольные зрители расходились, пожимая плечами и переговариваясь, чтобы вечером, за чашкой чая или стаканчиком вина непременно вернуться к странному происшествию и обсудить его во всех подробностях... Мэр вздохнула, именно таких сцен она старалась избегать, но, увы, не все и не всегда подчинялась ее желаниям. А жаль. Она обернулась к обозначившимся у касс менеджеру и охране, - Добрый день, господа… Вы как раз вовремя, конфликт исчерпан.
Пропустив самое интересное, новые действующие лица только непонимающе хлопали глазами, а мэр отнюдь не спешила никого просвещать.
- Все в порядке, - вежливо улыбнувшись, она расправила смятый рукав плаща, - Никто не пострадал. Но в следующий раз, будьте более внимательны при подборе персонала. Во избежание недоразумений…
В любой другой ситуации Реджина позаботилась бы о том, чтобы наглая девчонка не единожды пожалела о своей выходке, и, похоже, менеджер, зная характер мэра, был готов именно к такому развитию событий. Но сейчас разборки были не в ее интересах. Поэтому все еще улыбаясь, она кивнула, показывая, что разговор окончен, и, независимо вздернув подбородок, прошествовала мимо турникета в зал. На то, что и как будут сейчас говорить за ее спиной, ей было откровенно наплевать. Но колени почему-то до сих пор мелко и противно подрагивали.
Только остановившись у полок с расставленными на них яркими коробками сухих завтраков, мэр позволила себе перевести дыхание и опереться на руку Рихарда.
- Сумасшествие, честно слово… - пробормотала она, встряхивая головой, - Вокруг творится столько всего «замечательного», что какая-то истеричка сумела меня напугать в два счета… Правда ведь, никогда не знаешь, кому что в голову взбредет… Хорошо, что ты был рядом.
Если Реджина и преувеличивала, то совсем немного. Не сама, так с помощью охраны она смогла бы найти управу на нервную кассиршу, но мужчине необходимо чувствовать себя нужным… И он был по-настоящему нужен ей. Без «но», «если» и оглядок на обстоятельства.
В кармане чуть слышно похрустывало утреннее фото, но беспокоиться еще и о нем сейчас было выше ее сил. Отогрев пальцы в живой и теплой ладони Рихарда, она улыбнулась и сняла с полки одну из коробок. Изображенный на ней румяный парнишка с честными глазами сообщал о скрытом в упаковке неописуемом разнообразии витаминов. Переживания переживаниями, а завтракать ребенок должен полноценно…
- Пойдем еще в молочный отдел заглянем и домой, - Реджина почти привычно взяла спутника под руку. Все-таки к хорошему привыкаешь быстро и незаметно...