Кажется, попытка впустить магия в Сторибрук оказалась удачной. Признаться, Голд почти не надеялся, почти не верил, но, у него получилось. А значит, теперь он может помочь Белль. И пусть она не помнит кто он для неё, пусть она все еще останется Лейси, не важно, главное, что она выживет. А потому, не теряя не минуты, мужчина отправился в больницу, дабы завершить то, ради чего он пошел на этот, пусть оправданный, но риск, ведь не известно, чем могла закончится эта попытка и чем это грозило городу, да и, кто знает, быть может, даже всему миру.
Однако, все прошло гладко и, да, когда Голд был на половине пути к больнице, произошло кое что еще - волна, словно короткий легкий порыв ветра, и... Да! Кажется, проклятие пало. Как и что именно произошло, это еще предстояло выяснить позже, Сейчас это не главное - главным было то, что Голд почувствовал эту волну и то, что память о прошлой жизни вернулась. Конечно, он отлично все помнил и до падения чар, а вот остальные...
"Белль!" - только одно это имя, пришедшее на ум. Такое ёмкое, что больше не нужно было других слов.
Буквально взлетев по ступеням, на сколько, разумеется, позволяла хромота, Голд прямиком направился в палату к девушке, не обращая внимания на попытки остановить его. Хотя, Какие там попытки. Все вокруг были сбиты с толку внезапно нахлынувшими воспоминаниями о прошлом, так что уже через несколько минут он стоял рядом с постелью, на которой, все так же не подавая каких-либо признаков сознания, лежала его драгоценная Белль.
- Скоро этот кошмар закончиться, обещаю... - едва слышно произнес, присаживаясь на край постели и не отрывая взгляда от лица девушки. Протянув к ней руку, словно в нерешительности, он несколько раз сжал и разжал пальцы. Не известно, как поведет себя магия в этом мире. Но, он должен попытаться. Он должен вылечить её, чего бы это не стоило.
Облизав губы и сделав глубокий вдох, на миг задержав дыхание, Голд еще раз сжал пальцы в кулак и, разжав их, на выдохе, медленно поднес ладонь к бледной щеке Белль. Секунда, еще, за ней еще одна, и в пространстве между его ладонью и щекой девушки появилось бледной мерцание. Похоже, стоило начинать радоваться успеху, но Голд стал еще более сосредоточен. Не все так просто, как кажется... Не стоит расслабляться раньше времени.
Свет постепенно становился чуть ярче, пока наконец не полыхнул на какие-то доли секунды ослепительной вспышкой, после чего постепенно сошел на нет.
- Белль? - он осторожно позвал девушку по её настоящему имени, не отводя обеспокоенного взгляда с её налившегося здоровым румянцем личика.

Я все еще в ЛОУ, ибо завтра таки уеду на недельку, так что не теряйте меня.

Отредактировано Mr. Gold (2013-08-29 23:16:58)

Магия сработала и Белль вскоре открыла глаза, и в этих глазах Голд увидел все ответы на вопросы, которые роились сейчас в его голове. Вспомнила! Она все вспомнила! Подтверждением догадки стало то, как девушка, сев на постели, подалась к нему, обнимая за шею. И это имя, сорвавшееся с её губ. Его имя…
- Белль… - тихо прошептал Темный, обнимая её в ответ, прижимая к себе как самую хрупкую в мире драгоценность, и вместе с тем крепко, если не сказать жадно, словно боясь, что эта милая девочка вновь ускользнет из его объятий, и все окажется только сном, - Я тоже люблю тебя…
Поцеловал Белль в висок, Румпель разжал объятия. Отец… Мо Френч, чертов Мо Френч, из-за которого она и оказалась на больничной койке… Первым порывом, после того, как Белль, как сказал Вейл «стабилизировали», было найти этого мужчину и… Но, в последнюю минуту Голд остановился. Не нужно было этого делать. Белль, придя в себя, а она просто обязана была прийти в себя, тем более, что сам Румпель был готов сделать все, что в его силах, чтобы вернуть свою любимую из состояния, близкого к «овощу», не одобрила бы тот факт, что её отец пострадал от его руки. Заставив себя сдержать гневный порыв поквитаться с Мо, Темный пришел к выводу, что мужчина и так сполна наказан тем, что теперь его будет мучить мысль, что он своими руками, возможно лишил жизни родную дочь. Муки совести, самобичевание, боль и ненависть к самому себе – о, это довольно жестокое наказание за то, что он сделал. С него вполне хватит и этого, пусть у Голда и чешутся руки от души почесать об него свою знаменитую трость.
- Думаю, что с ним все в порядке, - отозвался Румпель на тихий вопрос девушки, глядя на ту с нескрываемой любовью. Зачем, когда теперь у них, наконец, есть шанс быть по-настоящему вместе, - Я не видел Мо с того момента, когда он подстрелил тебя. Хотя, поверь мне, я едва поборол в себе желание во что бы то ни стало разыскать его и раз и на всегда поставить над И все точки.
Едва заметно улыбнувшись, Голд провел пальцами по её щеке, убирая за ухо прядь каштановых волос.
- Но, теперь все позади. Ты здорова, ты вспомнила и, думаю, пора нам заняться твоей выпиской. Это место навевает тоску, - он вновь улыбнулся, на этот раз уже куда более открыто и тепло. Пора было возвращаться домой, вместе.

Самым большим желанием сейчас было прижать её к себе и не отпускать. Никуда не отпускать! Но, на это у них еще будет время. Теперь точно будет. В этом Голд был уверен. Теперь, когда память вернулась к Белль и когда ничего больше не мешает им быть вместе (Мо Френч не в счет), у них на все будет время, и будет его столько, сколько они захотят.
- Он уже достаточно наказан, Белль, - вместо обещания, о котором просила его девушка, произнес Темный, ответно сжимая её хрупкую ручку в своих пальцах, - Думаю, что пока с него будет вполне достаточно той мысли, что он едва не убил собственную дочь.
Быть может, слова эти звучали жестоко, но, ведь так оно и было, а потому, зачем придумывать что-то еще, зачем давать обещания, которые не так-то просто произнести вслух. Пообещать не трогать Мо, нет, это слишком. Дать слово, что не причинит ему вреда… О, будь его воля, попадись этот цветочник, этот экс король ему на глаза, с каким бы удовольствием он вырвет из груди его сердце! Но, нет, это будет не верный шаг. По крайней мере, не сейчас, когда так живы воспоминания о случившемся. Белль любит своего отца, пусть даже тот неоднократно причинял ей боль. Да и он сам, чем он лучше, если разобраться. Нет, он, конечно, не пытался убить её, но все же…
- Я могу обещать тебе, что не стану искать его, чтобы заставить заплатить за то, что он сделал. О большем не проси. Если потребуется… Если он снова попытается причинить тебе вред… - слова прозвучали более чем серьёзно. В конце концов, пресловутую самооборону никто не отменял. А Белль, зная Румпеля, должна отлично понимать, что он не допусти повторения событий, что, если так сложится, и ему придется защищать её, то он не моргнув глазом убьёт её отца, реши тот снова вмешаться в их отношения с применением грубой силы.
Так и не договорив, зачем, когда все было и так понятно, Румпель отнял руку и поднялся на ноги.
- Собирайся. Здесь тебе больше нечего делать. А я пойду, договорюсь насчет твоей выписки, - улыбнувшись девушке, он все же склонился, оставляя на её губах легкий поцелуй, после чего развернулся и вышел из палаты.

Оформить выписку не составило особого труда. Если не считать того, что медсестру пришлось буквально вылавливать на лестнице, где сейчас собрался несанкционированный «митинг» на тему «что же им всем теперь делать, когда они вспомнили, кто они такие и что с ними случилось». Предсказуемо, нечего сказать. Голд только что не выволок молоденькую медсестричку обратно к посту. Притащил бы за руку, за шиворот, за волосы, если бы понадобилось, но та, предусмотрительно пошла с ним по доброй воле, хоть и пыталась уговорить дать ей еще несколько минут на обсуждение сложившейся ситуации.
Не считая этой небольшой заминки, да, выписка не заняла много времени и не потребовала ровным счетом никаких усилий. Теперь, когда память вернулась к жителям Сторибрука и только полный идиот не смог бы узнать в мистере Голде Темного. Быть может, еще вчера ему бы наотрез отказали, сославшись на необходимость провести обследование, сделать десяток другой анализов, но сегодня все обстояло иначе. Сложно было отказать Румпельштильцхену, который, весьма настойчиво потребовал оформить документы на выписку. Да и не до споров было юной медсестре, дежурившей на посту, которая всего несколько часов назад вспомнила, что в прошлой жизни была белой мышкой, живущей под плинтусом в коморке Золушки.
В общем, возвращаясь к сути вопроса, оформить выписку для Бэлль не заняло больше десяти минут. Закончив с бумажной волокитой, Голд направился обратно в палату девушки, но, к своему удивлению, встретил её в коридоре, прильнувшей к приоткрытой двери, ведущей в одну из многочисленных палат. Зрелище заставило его невольно тепло улыбнуться. Бэлль всегда была любопытной девчонкой, и сейчас ничего не изменилось.
- Увидела что-то интересное? – тихо поинтересовался у девушки Голд, подойдя со спины и без особого интереса всматриваясь в пространство за приоткрытой дверью. Признаться, он не рассчитывал увидеть там что-то хоть мало-мальски интересное для себя, и, надо заметить, ошибся. Пациенткой, определенной в эту палату оказалась его давняя знакомая. Знакомая, которую он никак не рассчитывал увидеть в наряде пациентки.
- Да неужели! – скорее себе под нос, недели для того, чтобы его кто-то услышал, произнес Темный, после чего потянул за дверную ручку. Он просто не мог упустить шанса поздороваться, все же не каждый день встречаешь своих заклятых друзей в столь интересной обстановке.
- Извини, дорогая, мы задержимся здесь еще на пару минут, - обращаясь к Бэлль, но глядя при этом на женщину, сидевшую на больничной кровати, тихо произнес и шагнул через порог палаты, легко отстраняя девушку чуть в сторону.
- Не ожидал тебя здесь увидеть, - говоря уже в полный голос, не лишенный при этом ироничного тона, и обращаясь непосредственно к своей старой знакомой, - И за что же они упрятали тебя сюда, дорогуша?