На часах десять часов вечера, а за окном уже смеркается. На удивление приятная картина, коя уже тает под натиском черных линий ночного покрывала. В городе наверняка уже зажглись уличные фонари, освещая путь скоплению людей, которое к этому времени заметно редеет. От дневной теплоты не осталось ни следа, а на место ей пришла, пробирающая до костей прохлада.
Доктор Уэйл уже на протяжении нескольких часов скрывался от преследователей в заброшенном домике леса, размышляя, в частности, о сделке с Королевой. Регина пообещала вернуть Виктора в его родной мир, если он вернёт ей её книгу, но говорит ли она правду? Верить ей на слово? Тонкие губы доктора тронула лёгкая ухмылка. Нет, учёный был не настолько наивен и глуп. Верить ей на слово — не лучший из вариантов. Тёплые слова в участке могли быть лишь притворством. Чёрт знает, что так одурманило швейцарца, что он так легко повёлся на это представление, а может быть... всё же не притворство?... Чёрт с ним, зато сейчас... сейчас в руках учёного вся сила Королевы — её магия, её спасение. Нужно было действовать хитро.
С головой погрузившись в размышления, мужчина и сам не заметил, как наступила полночь. Умиротворённая тишина, обволакивающая каждую частичку леса, была нарушена мощным ураганом, успевшим добраться и до убежища Франкенштейна. Пожалуй, такую резкую смену погодных условий можно было объяснить лишь одним — снова магия. Не к добру, так это точно.
— Замечательно... - мрачно усмехнулся Виктор, следя за происходящем вне убежища. Кажется, пришло время рискнуть — отправиться к Королеве, дабы вручить заветную книгу заклинаний, выполнить свою часть сделки. Шанс вернуться есть, и Виктор не хотел упускать его. Более не задерживаясь в убежище, мужчина вышел из того, направляясь в сторону города спешным шагом. Умиротворённая тишина и пустующие улицы, свойственные данному времени суток, сменились шумом и большим количеством людей, выбегающих из зданий, дабы найти место, где можно было укрыться от сильного урагана.
Прошло уже несколько часов и вот, Виктор достиг хотя бы кладбища. До участка оставалось не так долго, скорым шагом мужчина уже направлялся к выходу с кладбища, но звук чьих-то шагов заставляет его обернуться. Регина. Она была здесь, куда-то направлялась, что-то искала. Видимо, то был её склеп, к которому она приближалась так стремительно. Вокруг этого склепа были сухие ветви, которые, как будто, служили словно оковами для здания. Это завораживало. Склеп был самым старым на этом кладбище. Ну, что ж, и дальше стоять на жутком ветру, который буквально разрывал одежду Франкенштейна на мелкие кусочки, ему не хотелось и, пока Регина ещё не успела пройти в свой склеп, учёный последовал за ней.
— Ночные прогулки по кладбищу... Как это мило. - стоя за спиной женщины, съязвил доктор. Он был марионеткой мэра целых двадцать восемь лет, как же до тошноты привычно было подчиняться ей. Но сейчас немного другая ситуация: судьба Королевы во многом зависела от Франкенштейна.

Отредактировано Dr.Frankenstein (2014-03-08 23:10:16)

Ожидая услышать в ответ привычный язвительный тон Королевы, мужчина получает совсем другое, и женщина заключает того в объятия, приводя в полное замешательство. Казалось, колкости доктора Регина даже не заметила, ведь искренне была рада появлению учёного (как казалось на первый взгляд), тут же вопросив о книге. На долю секунды Виктору показалось, что она волновалась за него из-за столь долгого отсутствия доктора, но сею мысль он поспешил отогнать подальше, ибо с трудом верилось в то, что Королева изменилась. 
— Возникли некоторые сложности,... но книгу я, разумеется, достал.- тень улыбки пробегает по лицу мужчины, возможно, действительно тот разговор в участке не был частью плана Королевы, возможно, там она действительно была с ним искренна... Но это только возможно. Регина всегда внушала страх, точнее, правильнее сказать, Злая Королева всегда внушала страх. Да, ты можешь казаться равнодушным, но каждый знает, что где-то в глубине души, да ты боишься её. То же семейство Прекрасных, о коих можно сказать: они её не боятся, боится её. Да, боится, хоть с первого взгляда может показаться и иначе. Холодная и расчетливая, коя не любит. когда ее заставляют ждать, делающая всё по-своему, идущая к своей цели напролом, добиваясь той, чего бы ей это не стоило. Она всегда казалась величественной. Даже потеря магии не смогла повредить ей настолько, чтобы окончательно и бесповоротно испортить королевскую шкурку. Однако, ей понадобилось совсем немного, чтобы смастерить новую маску и притвориться невинным ангелом.
— Поменьше фарса, мисс Миллс. - негромко молвит он, воспринимая ее тёплые объятия и слова, как плод хорошего актёрского мастерства и не что иное, как обычную игру, победителем в которой она желает остаться,– Вам это не идёт.- на сей раз голос его звучит менее радостно, отражая легкую прохладу и резкий переход на «Вы». Разумеется, согласившись исполнить прихоть Регины, доктор достаточно сильно рисковал, ведь ему пришлось пробраться в лавку Румпельштильцхена, заключить с тем сделку, а после скрываться от Снежной Королевы и её прихвостней. Тот ещё денёк. Но это того стоило ведь, если есть хоть какой-то шанс воротиться в чёрно-белый мир, мужчина им воспользуется.
— Думаю, позабыть условия сделки Вы ещё не успели.- на выдохе произносит Франкенштейн, сплетая руки в замок перед собой, устремляя взгляд на женщину. Каким же образом Королева вернёт его? Доктор не желал оставаться ни с чем, глупо поведясь на уловки Регины, желает убедиться в правдивости её слов о возвращении к брату. Всё равно без своей магии Миллс была беззащитна и силой отнять книгу у учёного, не могла.

Отредактировано Dr.Frankenstein (2014-03-12 10:09:17)

Возможно, если бы учёный был жителем Зачарованного Леса, то ни в коем случае бы не поверил словам Королевы и не повёлся на её обман. Но, увы, мужчина знал о магии гораздо меньше. Он не знал об истории Румпельштильцхена на протяжении многих лет ищущего способ попасть в этот мир, не знал о волшебных бобах. Он перемещался между мирами только с помощью шляпы Безумного Шляпника, что показалось ему довольно простым делом, если соблюдать всего лишь несколько правил, да и всё. Следовательно, Франкенштейн даже понятия не имел, как на самом деле сложно перемещаться меж мирами.
« — Неужели ты сомневаешься во мне?» - вопрошает женщина, без какого либо намёка на ложь в глазах и без доли насмешки. Ему действительно кажется, что Королева не лжёт, возможно, что всё же стоит ей довериться. Тем более, достаточно весомых причин считать слова мадам мэр неправдой у доктора и не было.
— Это имя дало мне Ваше проклятие. Вы знаете моё истинное, так зовите меня им. - спокойно произносит мужчина, уже собираясь вручить женщине добытую книгу, но от его глаз не скрывается то, что Королева чем-то обеспокоена. Опустив свой взгляд на её руку, кою женщина крепко сжимала в кулаке, словно желая избавиться от какой-то боли, доктор решает повременить с книгой, резко хватая женщину за левое запястье, разжимая её кулачок, начисто игнорируя сопротивление. Взору учёного предстал, на первый взгляд, только довольно сильный ожог на ладони, и он бы так и подумал, если бы тот не темнел сам по себе, а рисунок на нём с каждой секундой не становился всё чётче и чётче.
— Что это? - наконец, отпустив руку Королевы, произнёс доктор, взглядом указав на багряную метку на ладони женщины. Должно быть, ему это знать необязательно, да и сама Регина не желала распространяться об этом, но не задать вопроса мужчина не мог. И пока Франкенштейн окончательно не вывел из себя Королеву, Уэйл поспешил вытащить книгу заклинаний из-за пазухи.
— Надеюсь, я об этом не пожалею. - бесстрастно произносит учёный, наконец, вручая её женщине.

Отредактировано Dr.Frankenstein (2014-03-24 15:04:17)

Виктор неприятно осклабился. Его бледное аристократическое лицо стало похоже на маску с резким порезом к низу вместо рта. Он смотрел на Регину, но не испытывал к ней жалости. В тот вечер в полицейском участке Виктор поддался меланхолии, допустив приступ жалости к самому себе и к ней. И это сыграло с ним плохую шутку. Вейл оказался в дурацком положении, из которого не видел выхода, кроме как подчиниться наваждению.
А сейчас он с интересом разглядывал знак на ладони госпожи мэр, точнее бывшей госпожи мэр. В своем мире он изучал алхимию, изучал, как можно творить чудеса без магии, и многие знаки были ему знакомы, со многими он встретился в первые, но изучал их, запоминал.
- Ты можешь от него избавиться? – протянул Франкенштейн с плохо скрываемым любопытством. Если этот похититель душ или как она его назвала следует за ней, то его жизнь тоже может оказаться в опасности. Но Регина отошла в сторону, листая страницы старинной книги. Для Виктора она не имела никакой ценности, но чернокнижник с жадностью следил за каждым ее движением.
Джонатан, как назвала его Регина в этом мире, догадывался, что от былого величия Злой Королевы в нынешней Регине Миллс осталось малое. А Виктор так и вовсе помнил ее юной леди, отчаянно желающей вернуть своего возлюбленного. Как не странно, но она внесла краски в его черно-белый мир. Барон впивался взглядом голубых глаз в ее изящную фигуру. Даже после снятия проклятия от него не ушло это. Он все еще восхищался женщинами, а порой вел себя, как идиот.
Его бледность подчеркивала аристократизм, воспитание не позволяло ему начать поторапливать волшебницу. И лишь легкий румянец выдавал его нетерпение. Ему не терпелось вернуться обратно в свой замок. Все его нутро тянулось к Герхарду, оставшемуся в полном одиночестве в  мире, где он был никому не нужен. В мире, который считал его монстром. Но что-то на дне души не хотело возвращаться, требовало остаться здесь. Вейл догадался, что это зародившиеся чувства к Руби. От них Виктор не мог отмахнуться легко и просто.
- Что там? – все-таки нетерпение вырвалось наружу. И Вейл в несколько широких шагов приблизился к Регине.

Она выглядела удивленной. И обрадованной. Генри не знал, можно ли ей верить. Если она так хотела его видеть, почему тогда первым делом после освобождения из тюрьмы понеслась на кладбище? Он назвал ее мамой, хотя думал, что уже никогда не придется ее так называть, что она просто уйдет из его жизни, уступив место Эмме. Но вот они стоят рядом и мальчик чувствует, что ни за какие богатства и чудеса мира не хочет отпускать ее. Даже если она сейчас делает что-то ужасное.
- Никуда я не пойду, – пытался перебить ее Генри. – Я тебя не брошу! 
Как радостно было услышать, что не мама наколдовала этот темный ураган. И как страшно узнать, что именно она была его целью. Генри не представлял себе, что может сделать с призраком, но уходить не собирался. Он уже однажды ушел, оставив ее на попечение Эммы, которая обещала, что с мамой ничего не случится. И вот теперь за ней гонится призрак. Выходит, Эмма опять соврала. Он совершенно запутался, кто из них двоих хорошая, а кто плохая…
Мальчик хотел еще что-то возразить, но ветер, разбушевавшийся еще пуще, чем в городе, принес страшный ревущий звук, словно из холодной глубины темного колодца. Мурашки побежали у Генри по спине. Регина, сделав шаг, заслонила его от невидимой пока угрозы. Доктор, всего мгновение поколебавшись, тоже шагнул и остановился рядом с ней. Генри, конечно, был ему благодарен, но защищать ведь следовало не его, а маму!
- Пойдем, - ухватился он за руку Регины, пытаясь тащить ее в направлении склепа, - доктор Вэйл прав, спрячемся там, склеп ведь волшебный…
И тут усиливающийся ветер и приближающийся рев наконец-то явили свой источник. Огромная жуткая тень выскользнула из-за деревьев, зависнув на миг, бросилась к троим людям, стоящим на лужайке. Генри сильнее сжал мамину руку. Он ни за что не отдаст ее призраку без боя. Свободной рукой мальчик пытался нашарить в кармане что-то полезное. Там оказались только ультразвуковой отпугиватель собак, который он собирался подарить Матиасу, да еще карманный фонарик.

Как ни странно не было страха. Не было липкого ощущения безысходности, когда он внезапно решил остаться на кладбище, сражаясь с бестелесным духом для того, чтобы сохранить ей жизнь. Наверно, она думает, что это ради его собственной выгоды, ради его стремления вернуться обратно к брату. На деле, правильный довод был намного глубже – Виктор лишился матери в раннем детстве, воспитывался идиотом отцом. Порой ему казалось, что он винит их с братом в смерти своей ненаглядной жены. Ни один ребенок мира не заслуживает видеть, как калечат физически или морально их матерей.
Слишком философский, слишком тугой узел мыслей сбился в голове, не давая возможности доктору даже сдвинуться с места. Он пытался сообразить, где взять свет посреди кладбища. В сторожке возле тропинки между могилами наверняка есть несколько фонарей, но вряд ли этого света будет достаточно.
Рейф неумолимой тенью приближался все ближе, следуя за отступающей парой. Молодому мужчине стало не по себе, когда дверца склепа закрылась за ее напряженной спиной. Сглотнув несколько раз ,чернокнижник стал подгонять сам себя.  Ворвавшись в сторожку он искал что-нибудь, что обязательно пригодится ему во встрече с самым страшным врагом.  С другой стороны, если он погибнет здесь смертью храбрых, то ему не нужно будет выполнять сделку с Голдом. Но Руби….
Боль раскатилась по всему сердцу. Он должен был выжить, даже если не сможет вернуться домой, то должен, чтобы увидеть ее глаза, снова ощутить тепло ее рук. Вырвавшись наружу, Вейл бегом направился к склепу. Вокруг, как будто специально росла высохшая трава. Джонатану потребовалось всего несколько секунд, чтобы обежать склеп и убедиться, что она растет по всему диаметру. Не долго думая, Вейл стал лить на сухую траву заранее одолженный у сторожа бензин. Рядос со склепом он обнаружил ведра с водой, еще при первом визите сюда. И этой ночью они были на месте. Джон понятия не имел, как огонь поведет себя, но надеялся на чудо, и на то, что Регина в своем склепе найдет способ отвадить рейфа от себя раз и навсегда.
Дождавшись, когда призрак окажется совсем близко, Виктор хищно улыбнулся и поджог траву. Она вспыхнула практически сразу же, опалив подол темной мантии призрака. Он то ли взвыл, то ли заскулил от боли и досады, намереваясь отомстить обидчику. Барон схватил какую-то оглоблю, сунул ее в огонь и, на манер факела, стал размахивать ею, мешая призраку преодолеть преграду поверху. Но он был недостаточно силен, чтобы справиться с призраком такой мощи.
Рейф отбросил его сильным ударом. Виктор, как тряпичная кукла, отлетел к склепу, ударившись спиной и головой о стену рядом с дверью. Он беспомощно осел на землю, пытаясь удержаться ускользающее сознание. Этот грохот должен был предупредить прятавшихся, что у них мало времени. Нашарив рукой откатившийся факел, Джон поднялся на неокрепшие ноги, отогнав призрака от самых дверей.
- Да поможет мне Создатель, - пересохшими губами проговорил барон, понимая, что у него нет никаких шансов остановить призрака, кроме как одного – предложить себя взамен Регины.

Совершая тот или иной поступок, каждый стоит перед выбором, и этот выбор всегда есть. Иногда он сладостно неразрешим, потому что каждый из вариантов одинаково благоприятен,  порой, настолько очевиден, что колебаний почти и нет, но зачастую он труден и  мучителен. Эмма не уверена в правильности своего выбора относительно Реджины. Она Злая Королева, и это уже известно наверняка, но Свон до сих пор не может быть уверена, что не тронулась умом. Все происходящее кажется таким невероятным, но пугающе реалистичным. Пожалуй, ей понадобится время, чтобы ко всему этому привыкнуть. Пока она направляется к полицейскому участку, тучи над ее головой стремительно сгущаются, подгоняемые порывистым ветром. Этот ветер не теплый и приятный, как перед освежающей грозой, он холодный, пронизывающий и как будто бы какой-то зловещий. Да уж, в свете последних событий было бы странно, если бы у Эммы не разыгралась паранойя, теперь все, кажется, имеет какой-то высший смысл, таит в себе магию, даже стихия. Закутавшись в легкую кожаную куртку, насколько это вообще возможно, женщина ускоряет шаг. Ей хочется поскорее добраться до своего кабинета, выпить кофе и попытаться поговорить с Реджиной. Несмотря на все разногласия, в одном экс-мэр права, она воспитывала Генри десять лет, пока Эмма прожигала свою жизнь, и уже это заслуживает уважения, вот только бы она напоминала бы об этом пореже. Ветер дует в лицо, и Свон едва может различить знакомый силуэт полицейского здания. Женщина уже почти у самой двери, как из под подошвы ботинок раздается хруст. Она опускает взгляд вниз, где по асфальту рассыпаны осколки стекла, и тут же устремляет его вверх, где виднеется разбитое окно над потолком, а в нем мигающий свет. Не теряя больше ни секунды, она в один прыжок оказывается перед дверью, резко дергает ручку и вбегает в здание. Коридор кажется бесконечным, а сердце колотится как сумасшедшее в неприятном предчувствии. Впрочем, оно ее не обманывает, перед Эммой разворачивается жутковатая картинка: свет судорожно мигает, дверь камеры предварительного заключения сорвана, тут и там виднеются следы борьбы, а по кабинету хозяйски разгуливает впущенный сквозь дыру в стекле ветер. Тяжело дыша, Свон скользит взглядом по помещению, пытаясь зацепиться хоть за что-то. К счастью нет ни крови, ни трупов, что уже не может не радовать. Возникшая внезапно мысль позвать Реджину тут же кажется абсолютно абсурдной, тем более, Эмма не уверена, что ее голос ей подчинится. Мысли одна за другой отрывочно мелькают в сознании. Что делать? Куда бежать? Кого звать на помощь? Но сейчас не время садиться и продумывать подробный план и просчитывать варианты, необходимо действовать, причем, незамедлительно.

Эмма выбегает из здания участка, поддаваясь какому-то странному инстинкту. Садится в машину, припаркованную на обочине и поворачивает ключ в замке зажигания. Первое место, которое приходит на ум - дом Реджины. Конечно, возвращаться туда опасно, но зная ее привязанность к Генри, она наверняка захотела бы его увидеть. Ветер поднимается с каждой минутой все сильнее, завывая и разбрасывая все, что может сорвать с места. Эмма трогается с места в надежде, что Генри в такую погоду никуда не выходил и сидит дома в безопасности. Даже если Реджина направилась туда же, она не причинит вреда своему сыну. Свон доехала до перекрёстка, на котором необходимо было повернуть, чтобы добраться к особняку мэра, но ураган свалил одно из массивных деревьев, которое теперь перегородило дорогу. Выбираться из автомобиля и идти пешком кажется особенно сомнительной идеей. Выругавшись, женщина разворачивается на перекрестке, наплевав на правила дорожного движения, тем более, на данный момент она единственный автолюбитель, решивший совершить подобную прогулку в подобную погоду. Теперь придется делать крюк в объезд кладбища. Проезжая мимо него, Свон замечает огонь, разгоравшийся радом со сторожкой. Ураган с сумасшедшей скоростью распространяет пламя. Эмма, не раздумывая, бросает машину и, перебравшись через забор, мчится в сторону пожара. Посреди всего этого зарева, она видит человека, он лежит на земле, похоже, без сознания. Подойдя ближе, она может распознать в фигуре доктора Вейла... Во всяком случае, именно это его имя ей пока известно. Ей понадобилось не много времени, чтобы понять, что доктор жив. Попытки вытащить его из огня оказывается задачей не из простых, но внезапно взбунтовавшаяся стихия дарует им спасение, с неба начинают сыпаться крупные капли дождя, и его темп только увеличивается, но ветер не ослабевает, а напротив, лишь усиливается.

Она хотела уже было вернуться обратно к машине, чтобы продолжить свой путь, сейчас даже не столько важна Злая Королева, даже если эта непогода - ее рук дела, сколько хотелось убедиться, что с Генри все в порядке. Она поворачивается лишь на секунду, но ее взгляд останавливается на одном предмете, и неприятный комок застревает в горле.

- Генри... - единственное, что может произнести, глядя на велосипед своего сына, брошенный рядом со склепом семьи Миллс, если таковая вообще существовала когда-либо. Эмма бывала тут раньше, и в сердце что-то больно кольнуло. Только сейчас она может расставить все на свои места. Грем умер загадочной смертью сразу после посещения этого склепа. Кинув взгляд на все еще пребывающего без сознания Вейла, и не раздумывая больше, промокшая насквозь, быстрым шагом направляется к безвкусному архитектурному строению. Без особых церемоний сносит с ноги не так давно починенную, но все еще хлипкую дверь. Изнутри склеп выглядит точно так де, как и несколько месяцев назад, кроме одного: гроб с телом отца Реджины отодвинут в сторону и вниз ведут ступеньки. Десять раз пожалеть, что не поверила тогда Грему и не помогла более тщательно изучить это место, и без страха и сомнения спускаться по ступеням вниз. Ее взору открывается теперь небольшая комната, в которой находятся те, кого она и ожидала здесь увидеть. - Генри! - видеть сына живым и здоровым как сбросить камень с души. Женщина тут же спешит к нему, крепко прижимает к себе, но тут же отстраняется и обнимает ладонями маленькое детское личико, полностью игнорируя присутствие и реакцию брюнетки. - С тобой все в порядке? Почему ты не остался дома, я же просила тебя, - За всеми этими переживаниями за ребенка, успевает забыть про следы борьбы в кабинете и свои опасения за жизнь мисс Миллс. Впрочем, совершенно зря. Страшный леденящий душу звук раздается откуда-то сверху, и это уже не похоже на ветер. Выпрямившись и прижав к себе Генри, тем самым заслоняя его собой, оглядывается на звук. То, что она видит, не поддается описанию. - Какого черта... - только и может произнести, лишь крепче прижимая к себе сына. Она то, наивная, думала, что после битвы с драконом ей больше ничего не страшно. Но, похоже, парящему в воздухе существу в чёрном балахоне нужен не Генри и даже не Эмма, все его внимание обращено к ее Величеству. Свон не успевает понять, что происходит, когда между демоном и Реджиной как-будто устанавливается какая-то связующая нить. - Реджина! - окликает женщину, тут же хватая ее за руку, чтобы резко выдернуть из-под странного воздействия существа, вселяющего неподдельный ужас. Но Эмма не успевает проделать весь набор манипуляций, потому что стоило ей коснуться руки брюнетки, как в глаза ударяет яркий изумрудно-зеленый свет. Эмма не успевает даже понять, откуда он исходит, потому что приходится крепко зажмуриться, чтобы не ослепнуть.

Отредактировано Emma Swan (2014-07-31 22:13:28)

Сильный артефакт. Так вот почему мама отобрала у него тогда этот изумруд. А он-то думал, что отобрав найденную вещицу, его просто хотят наказать за самовольную прогулку по шахтах. Как хорошо все-таки, что он туда ходил и нашел его. Ведь теперь волшебная драгоценность поможет спасти ее.
Но почему она себя так растеряно ведет? Она ведь могущественная чародейка, пусть и злая. Она ведь наверняка может лишь щелканьем пальцев заставить изумруд работать! Генри никак не мог понять того, что магия не возвращается по заказу, иначе Регина не позволила бы заключить себя в тюрьму.
Он не успел ничего больше спросить. В склеп, словно порыв свежего ветра, ворвалась Эмма. Генри растерялся. Откуда? Как? Но в следующий миг, когда она его обняла и он почувствовал запах ее кожаной куртки, смешанный с легким ароматом духов и прохладой осенней ночи.
В тот миг он забыл обо всем. О том, что они посреди склепа, и что на улице бушует злобный призрак, и что за спиной стоит Регина, которой угрожает опасность. Сердце наполнилось теплой радостью встречи. Это же Эмма. Она всегда приходит, когда нужна помощь. Она ведь Спасительница!
- Я должен был, - пробормотал он оправдания, - я почувствовал, что что-то не так с этим ураганом, что я должен разобраться....
Но оправдания никто уже не слушал. Призрак, почуяв, что путь к его жертве свободен, ринулся в склеп. Мелькнула мысль о том, что же случилось с доктором Вэйлом, остался ли он жив, но вмиг угасла. Опасность он представлял только для одного человека здесь – для мамы, одиноко и беспомощно стоящей у стены, скованной магией призрака. Не понимая, что ничего не может сделать, мальчик рвался из рук удерживающей его Эммы. Он хотел помочь. Хоть как-то. Пусть даже швырнуть в жуткую образину одну из шкатулок. Пусть подавится.
И вдруг случилось что-то, чего Генри совершенно не ожидал. Коснувшись руки Регины, Эмма сделала нечто... волшебное. Всего пару секунд, растянувшихся в целую вечность, и вот уже нет жуткого призрака, только они трое и изумруд с клубящейся в нем тьмой.
- Как... ты в порядке, мама? – бросился он к пошатнувшейся Регине, ведь все еще не мог перечеркнуть все, что их связало. Даже если она злая колдунья. Даже если у него теперь есть Эмма.